Широко распространено, поскольку дает в руки бездарным и несостоятельным архитекторам оружие в виде технических стандартов и многословных теорий. Себестоимость строительства жилья снижается, а промышленный дизайн через неудачников-архитекторов, переквалифицировавшихся в дизайнеры, обзаводится «интеллектуальной родословной». На каждом автомобильном салоне, каждой промышленной выставке, каждой презентации в Музее современного искусства происходит «явление» нового промышленного дизайнера. Однако этот вынужденный альянс не полезен ни одной из сторон.
Архитекторы пытаются угнаться за дизайнерами в применении визуальных эффектов и «современных материалов», забывая при этом, что старый тостер можно выкинуть на свалку, а аляповато построенное здание простоит десятилетия. <…> Промышленный дизайн заимствует у зодчества структуры и формы, продиктованные пространством и соседством с другими объектами, которые бессмысленны вне контекста <…>.
Только через гордый и бескомпромиссный развод архитектурного искусства и промышленного дизайна, производящего бросовые товары, через разграничение постоянного и временного, через разделение идеи и выгоды современный человек предотвратит превращение самого себя в безделушку, упакованную в штампованный футляр, такую же одноразовую, как и все то, что его окружает.
В XX веке человечество действительно подстерегали серьезные опасности, не менее серьезные ждут его и в нынешнем столетии, однако слияние архитектуры и дизайна сложно отнести к нашим главным угрозам. Перспектива оказаться в штампованном контейнере не так уж плоха для страны, президент которой (а именно Франклин Делано
