Выходные сюда можно пригласить гостей и устроить шумный праздник. В обычный будний вечер — устроиться поудобнее в кресле, чтобы спокойно посмотреть кино или послушать музыку. Во время праздников — приютить приехавших родственников с детьми, и чтобы каждый чувствовал себя как дома. Всё именно так, как хотела хозяйка квартиры — энергичная московская бизнес-леди, у которой уйма дел и минимум свободного времени. Использование площади (123 квадратных метров) должно быть максимально рациональным, отчасти поэтому планировка получилась мобильной, а помещения в квартире многофункциональными. В ней шесть полноценных комнат, ванная и санузел, гардеробная, а также трансформирующиеся общие пространства: коридор — прихожая — холл — столовая — кухня. «Они как бы нанизаны на одну общую ось и при необходимости могут или изолироваться друг от друга с помощью стеклянных и
Спокойные бело-песочно-бежевые тона оттеняются тёмным деревянным паркетом и лиловыми акцентами.
Тканевых перегородок, или составлять единое пространство, — объясняет специфику главный дизайнер проекта Лана Кулишенко. — Эффект необъятности усиливается зеркалами, расположенными вдоль пространственной оси по ходу движения. Холл плавно превращается в столовую, а откатные светопрозрачные двери-ширмы с орнаментами эпохи Макинтоша и шторы-перегородки всячески помогают разграничивать целостное на первый взгляд помещение».
Все помещения насыщены цветом: гостиная залита светлыми тонами, столовая — золотыми и голубыми, спальня — фиолетово-пурпурными. Яркие оттенки дополняют и подчёркивают общую картину: алые (витраж между спальней и ванной), золотые (ткани, мозаика), лиловые штрихи (гостевой санузел), которые прекрасно смотрятся на спокойной вневременной бело-песочнобежевой основе мраморных и деревянных полов. Многие элементы в квартире делались на заказ. Раздвижные двери, витражи, столешницы рабочей зоны, зеркала, мебельные панели — всё скроено по мерке только этого интерьера. Даже обои из жатого шёлка в гостиной наклеены не обыкновенно, а через витой портьерный шнур — для создания эффекта подлинности тканевых стен. «Стилистически квартира достаточно эклетична, скорее близка к стилю ар-деко, где-то с использованием более классических приёмов, где-то более осовремененная, — рассказывает Лана Кулишенко. — Хотя стилистика любого интерьера всегда логически происходит от личности самого заказчика, от того, в чём ему будет комфортнее находиться, а задача архитектора и декоратора — связать все эти эстетико-функционально-психологические проявления в единую гармоничную материальную структуру».
Александр: Есть такая русская народная песня: «С чего начинается родина?» Так откуда истоки паба «Маккей»? Олег: С мест, довольно известных вам, с берегов Туманного Альбиона — Англии. Ну а если говорить о том, кому принадлежит идея создания «Маккей», то это, несомненно, Марина. Мы собирали впечатления по всей Великобритании, от Шотландии до северной Ирландии, учились разбираться в виски и пиве, дегустировали еду. В «Маккей» мы перенесли лучшее из увиденного и испробованного.
Марина: На самом деле идейные истоки общие. Но то, что я с детства очарована Великобританией, — это правда. Бывала там несколько раз ещё во время учёбы, и меня всегда завораживало настроение, царящее в местных пабах. Туда люди приходят за атмосферой. Она особенная в каждом из заведений, но везде с оттенком дома, как в квартире у старого приятеля. Хотелось, чтобы в моём родном городе люди могли почувствовать нечто подобное. Три года назад, во время очередной моей лондонской поездки, я поняла, что эта идея меня уже не отпустит, и мы с Олегом взялись за работу.
Александр: Человека встречаешь по одёжке, ваше заведенье — по фасаду. Почему красный, если через пару кварталов похожий по цвету фасад «Жан-Поля»?
Олег: Я даже не замечал, честно говоря. Скажу однозначно: наш фасад в точности выполнен в эстетике британских па-бов и сразу рассказывает историю о том, что вас ждёт внутри. Александр: Так, с одёжкой разобрались, теперь постараемся встретить по уму, то есть по интерьеру. Я, кстати, вижу здесь интересные зональные решения с перепадами высот. Тоже по британскому типу?
Олег: Ну вот, у вас глаз какой намётанный, сами всё видите. Александр: А какие места самые востребованные? Олег: Здесь везде одинаково хорошо. Есть зоны, в которых особенно комфортно находиться именно утром, столики у окна, например. Обратите внимание, большинство из них сейчас занято. В течение дня люди обычно перемещаются всё более вглубь заведения, и к вечеру многие из них устраиваются поближе к барной стойке. Я и сам здесь по настроению располагаюсь, у меня нет любимого столика.
Александр: В случае с «Маккеем» мне представляется уместным поговорить о традициях. Краснодар, как известно, не особо ими богат. Что касается заведений, в Европе, например, ресторан год от года только набирает «вкус» и популярность, а у нас, по моим ощущениям, как бы хорошо ни работало заведение, каждые пять лет публика хочет чего-нибудь новенького. Марина: Я с вами согласна лишь отчасти. Действительно, заведения с коротким жизненным циклом одно время были прямо-таки трендом. Мне кажется, это пришло из девяностых. Тогда люди, имея деньги, зачастую открывали заведения прежде всего для себя да своих знакомых и серьёзно ими не занимались — это было чем-то вроде увлечения, дорогой игрушки. Как следствие, эти заведения постепенно разваливались. Таких примеров много и сейчас, поэтому-то люди и хотят чего-то нового, свежего. Но эта тенденция, как мне кажется, постепенно уходит. Сегодня всё чаще открываются полноценные заведения, которые из года в год работают лучше и, как вы заметили, со временем только набирает «вкус». Александр: И всё же, хотели бы вы привнести в «Маккей» какие-то традиции, возможно, даже зародить новые? Марина: Традиций в нынешней России — таких, многовековых, стабильных — на самом деле не так много, как в той же Европе. Конечно, мне бы хотелось, чтобы некоторые из них у нас приживались. С другой стороны, ментальность европейцев и русских людей очень разная, и я бы не взялась как-то менять её — едва ли это возможно. Чего бы мне действительно хотелось, так это побороть некоторые стереотипы. Александр: Какие именно?
Марина: В Европе как в основном бывает: если бондарь, то это бондарь, который работает с восемнадцати лет. Он начал помогать своему отцу бондарю, потом сам стал профессионалом в этом деле, и теперь уже его сын помогает ему и перенимает ремесленный опыт. То же самое с официантами. У европейцев это полноценная профессия, а не временная подработка, как почти заведено у нас. Как-то в Шотландии я была в старом пабе, и весь персонал в нём состоял из милых бабулек. И знаете, заведение было забито под завязку. Я полагаю, что они работают в этом пабе не один десяток лет, быть может, даже с момента открытия. А ну-ка если ты вырос при этой официантке, женился, у тебя появились дети, которым уже перевалило за двадцать один и теперь они тоже ходят в этот паб, а та официантка, которую ты знаешь уже столько лет, незаметно превратилась в бабульку. Это всё на глазах друг у друга, поскольку город маленький, мы сейчас не берём, само собой, тот же Лондон, где высокая текучка людей. Таким вот образом в заведениях постепенно создаётся уютная атмосфера домашнего очага, семейности. И мне бы очень хотелось, чтобы дело официантов у нас стало настоящей профессией, чтобы люди не дёргались и не думали о том, что им, может, дизайнером пойти поработать, хотя никаких задатков к этому они не имеют. Олег: У очень многих людей складывается впечатление, что в российских заведениях нет сервиса. Так вот, это вовсе не так, здесь сервиса гораздо больше, чем в той же Европе. Я не беру во внимание мишленовские рестораны, а имею в виду среднестатистические заведения. Я бывал в ресторанах Джейми Оливера, и не могу вам сказать, что там был такой сервис, к которому мы с вами привыкли. Один официант на десять столиков. Да, быстро бегающий, но абсолютно не работающий со своим гостем. Ту же картину вы вполне можете наблюдать в каком-нибудь пабе: один официант на всё заведение, соответственно, там вполне могут быть грязные столы. Владельцы — они же, не редкость, являются тем самым единственным официантом — не заморачиваются насчёт таких вещей. Но и люди там к этому относятся иначе. Они идут в заведение и знают, чего ожидать, они готовы к таким обстоятельствам. У нас же так не принято. Плохо это или хорошо — я не знаю, но это так. Наши люди отличаются от европейцев в первую очередь тем, что требуют качественного сервиса и культуры подачи блюда. То, что мы готовы простить в путешествии, мы никогда не примем как должное у себя дома. Так что правдой будет сказать, что «Маккей» получился где-то более выдержанным и взрослым, чем его британские прототипы. Здесь шире меню и больше уюта. Потому так и удивляются иностранцы, которые к нам приходят, — к такому сервису и качеству кухни в па-бах они не привыкли.
Марина: В каждом из нас есть хорошее и плохое, и если мы любим человека, то именно таким, какой он есть. То же самое происходит и с любой европейской страной и городом. Я люблю Великобританию и принимаю то, что они так не замора-чиваются на подаче блюд, на посуде. У них обычные тарелки, в которых подчас настоящий хаос. Признаться, я и сама не очень-то люблю изящных подач, как не люблю больших тарелок с маленьким блюдом посредине. Но и хаос в ней я не приемлю. Мы не сможем этого принять, но адекватно воспримем добротную тарелку с едой, где понятно, что это — кусок мяса, а здесь вот аккуратно выложен салат — всё равно эстетика какая-то должна быть. Как правильно сказал Олег, «Маккей» более сдержанный, здесь всё пропущено через себя. Поскольку я житель Краснодара, я понимаю, чего ждут от нас гости, чего они хотят, а если где-то и ошибаюсь, то быстро это корректирую. Александр: А есть в этом заведении что-то вроде талисмана? Может, душа?
Олег: Ну, мы не очень-то верим во всякие там талисманы, но с «Маккеем» у меня чётко ассоциируется Марина. Когда её здесь нет, всё как-то немного не так.
Марина: Очень много было отдано «Маккею», я сама здесь работала с прорабами, знаю каждый уголок, что тут и почему именно так. Здесь просто, наверное, часть души, часть меня самой.
Александр: Хорошо, давайте тогда к деталям. Мне здесь импонирует наличие разных мелочей. Их можно рассматривать не один вечер. Пространство интересное. Марина: Наверное, со мной трудно работать, потому что я чётко понимаю, чего хочу. В этом смысле мне в общем-то не нужны декораторы для подбора материалов, к примеру. Я сама всё выбирала начиная от ковров и рисунка ковролина и заканчивая цветом выкраса дерева и обивочной ткани, которые я отправляла в Стамбул, где была изготовлена большая часть мебели для «Маккея». В остальном же здесь сплошь вещи, привезённые из Великобритании. Я, наверное, обошла все до единого тамошние блошиные рынки. Где только не ступала моя нога и чего только не видели мои глаза. В Белфасте я нашла национальное ирландское платье 1924 года с традиционными кельтскими узорами, изготовленное вручную. Там же, в Ирландии, мы купили более 1000 старых книг. Мы переправили их в Лондон, а вот доставить эту маленькую библиотеку в Краснодар оказалось большой проблемой. Промучившись в поисках решения, мы вернулись обратно и увезли полтонны книг, что называется, на себе. На стенах здесь только британские произведения. К примеру, эти собаки в образе лордов (Марина демонстрирует картины на стене по левую сторону от барной стойки, если смотреть со стороны входа) или старинные фотографии на стенах в каминной зоне — всё это очень характерно для Британии.
Александр: В эпилог так и навевается битловская тема, написанная Джоном Ленноном: Let It Be. Так тому и быть…
Текстуру плитки Pico задаёт множество точек. Примечательно, что они могут быть как выпуклыми, так и вдавленными, при этом издалека не различишь, какой именно вариант использован.
