Есть, как говорится, время созидать форму и время разрушать ее. Первые попытки разрушения формы как таковой начались еще сто лет назад. В литературе это были футуристы, в живописи — Дали и Пикассо. Форма разрушалась не ради самого разрушения. Это был яркий протест против накопленных ценностей, нашедших для себя хранилище в виде форм. Форма была единственной сущностью, которая оставалась от уже несуществующего прошлого мира. И этот мир с помощью формы пытался навязать будущему свои представления о красоте, порядочности, взаимодействии. И это навязывание выглядело не в форме совета. Это была диктатура прошлого. И что бы двигаться вперед, развиваться, надо было сбросить с себя оковы старых форм, как змея сбрасывает старую кожу. Но, сбросив старую кожу, сбрасывающий неожиданным образом на ее месте обнаруживал новую. К началу нового века стало совершенно очевидно, что с помощью новых форм старые нельзя победить.
Вопрос состоит даже не том, что разрушается форма. Форма, как мы понимаем,- это всего лишь взгляд со стороны, взгляд на чужое достижение. Начинает изменяться точка зрения на любой предмет. Если раньше, в прошлом, мы смотрели на предмет свысока, из космоса отстраненности, и видели исключительно форму этого предмета, то теперь наблюдаются стремления увидеть и понять предмет изнутри. А изнутри, как вы понимаете, форму не увидать. Изнутри иные ценности. К примеру, энергия, примитивно именуемая в старой системе ценностей содержанием. Но зачем человеку нужно изменять точку зрения на предмет, переходить от внешнего к внутреннему видению?
Был такой известный польский мыслитель Ян Лукасевич. Ровно сто лет назад, в 1913 году он впервые сформулировал принципы трехзначной логики. Испокон веков считалось, человек в своих размышлениях о мире оперирует двухзначной системой: либо истина, либо ложь. Истиной была реальность, ложь характеризовалась отсутствием таковой. Но Лукасевич добавляет к этой двойственности мира третье понятие — понятие возможности. Поначалу такая тройственность кажется абсурдной. Она противоречит здравому смыслу. Либо вещь есть, либо вещи нет. Третьего, как говорится, не дано. Но ходом блестящих доказательств и объяснений Лукасевич показывает, что ни сама вещь, ни суждения о ней не могут вместиться в двоичную систему координат. При определенных обстоятельствах несуществующее может стать возможным, а реальное — невозможным. Именно появление понятия возможности, равнозначной понятиям истины и лжи в логике, и порождает па свет загадочное и манящее понятие виртуальности. Виртуальность — таже возможность, которая при определенных условиях может стать реальностью. Более того, как считают некоторые программисты сегодня: виртуальность — это и есть реальность. Формы, сохраняющие прошлое, уже отжили свой век. Прошлого нет, это всего лишь иллюзия, а не реальность. Прошлое долетает к нам, как свет далеких звезд, с большим запозданием. В виде разных форм. Абсолютной реальностью обладает только настоящее. Но у настоящего нет и не может быть готовых форм. Настоящее, то есть реальное, реализует себя единственно доступным способом — возможностью. Иначе говоря, виртуальность, как ни странно, и есть та самая реальность, в которой нам приходится жить.
Из всех интерьерных пространств в доме, застывших как собрания музейных реликвий в ожидании своих посетителей, кухня в наибольшей степени соответствует понятию сегодняшнего дня. Было время, когда кухня в красоте своей тянулась к высшему обществу мебели жилых помещений. Хотелось из Золушки стать принцессой, соответствовать моде и стилю этого невероятного мебельного бала. Но бал мебели, несмотря на все старания краснодеревщиков, оказался всего лишь местом хранения не совсем нужных вещей. Кухне, при своей невероятной функциональной активности, просто стало скучно на этом балу в кругу замшелых мебельных дам и кавалеров. Тем более пришли другие времена, в которых происхождение, генетика красоты стала цениться значительно ниже возможностей функционирования. Похоже, принцессе снова надо становиться Золушкой?!
Напористый менеджмент времени стал вытеснять сибаритствующий аристократизм пространства. Последовательность действий стала важнее собранной коллекции форм. Обратите внимание, как сейчас выбирают кухню. Вот советы от известной фирмы OBI, которые так и называются: 6 простых шагов к кухне мечты. Шаг 1 — замеряем и планируем. Профессиональный замерщик приедет для того, чтобы измерить помещение и выполнить все необходимые расчеты. Теперь никто не будет самостоятельно пытаться вместить в ограниченное пространство изобилие шкафчиков и полочек. Шаг 2 — моделируем. Профессиональные дизайнеры создают ЗБ-макет будущей кухни на основе произведенных размеров. В зависимости от параметров и особенностей помещения специалисты разрабатывают пространственную модель кухни. Шаг 3 — выбираем стилевое направление. Специалисты кухонной студии помогут определить стиль и дизайн кухни, поделятся лучшими советами и идеями по выбору фасадов и комплектующих. Шаг 4 — выбираем бытовую технику. Сегодня в магазинах можно приобрести любую необходимую для обустройства кухни технику. В наличии имеется все, что потребуется для приготовления и хранения пищи, а также для поддержания чистоты и уюта — духовые шкафы, холодильники, микроволновые печи, посудомоечные и стиральные машины, варочные поверхности, кофема- шины и даже винотеки. Шаг 5 — декорируем. Дизайнеры кухонь с удовольствием подберут светильники, шторы, подушки на стулья и другие элементы интерьера, чтобы сделать кухню по-настоящему красивой, удобной и индивидуальной. Шаг 6 — доставляем и устанавливаем. Сроки изготовления кухни на российских фабриках занимают примерно 14 рабочих дней.
На первый взгляд, в этой технологии выбора и установки современной кухни нет ничего особенного. Да, именно так сейчас на наших кухнях появляется сама кухня. Но в этой предписанно четкой последовательности нет коленопреклонения перед формами, прежнего любования красивостью.
Порой даже кажется, что сама красота представляется как функция. По крайней мере, эстетика современной кухни основана на практичности, и красоту на кухне бесполезной не назовешь. Даже поклонники вечной красоты итальянцы на современных кухнях внешним эффектам предпочитают внутренний порядок. Нельзя не учитывать и тот факт, что красота при ее повседневной эксплуатации теряет свое очарование и превращается просто в обыденную вещь.
В обозначенных советах специалистов при выборе кухонь, как вы обратили внимание, предпочтение отдается планированию будущих ожиданий. Кухня сразу не становится реальностью. Она переживает некоторый этап моделирования, когда сама кухня еще не существует, а пребывает на стадии возможного: можно сделать так, можно иначе. Еще не сделанная, но уже задуманная кухня, которую тоже можно назвать виртуальной кухней, предоставляет человеку невероятные возможности созидания. Такая кухня позволяет не просто менять пропорции, творить причудливые гарнитуры, но и дает возможность заглянуть в себя. И спросить себя: а мне это нужно? Виртуальность — удивительное состояние. Вероятно, близкое к невесомости. Когда чувствуешь легкость мысли, как способность к творчеству. Когда идеи избавляются от притяжения форм.
Становится совершенно очевидным, что на смену традиционной кухне приходит кухня виртуальная. Обычно под словом «виртуальность» мы понимаем некую компьютерную реальность, которая противостоит реальности действительной. И такое противостояние действительно существует: И главное виртуальность позволяет самому заказчику принимать участие в создании своей кухни.
Появилась даже теория такая — теория виртуальных машин. Особенностью этих машин является огромное число аппаратного обеспечения. Эта особенность позволяет машине решать многие задачи, не требуя структурных изменений. Виртуальная кухня — это тоже машина. В ней нет самолюбования дерева, что присуще практически всей современной мебели. На такой кухне акцент активности переносится с эстетических достоинств на функциональные. Нет, это не значит, что понятие красоты будет стираться из памяти человечества, как ненужная информация. Просто красота займет положенное ей место в сознании — во втором ряду.
Впервые кухонную мебель в разряд механизмов стали переводить немецкие производители. Нет, дело не в том, что современную кухню принялись сверх меры насыщать различной бытовой техникой. Насыщенность техникой — это всего лишь зримый признак виртуальности. Более функциональной стала сама мебель. Организация внутренних пространств с помощью различных ящичков и перегородок сделала эти пространства просторами для индивидуальности и настоящими лабиринтами для других. На кухню вновь стало возвращаться тайнство еды. Особую популярность приобретают системы открывания и закрывания фасадных дверок.
Кухонная мебель постепенно превращается в механизм, хорошо отлаженный, с большим количеством аппаратного обеспечения. Ящички, специализированные полочки, системы открывания-закрывания дверок, техника — это ведь и есть аппаратное обеспечение. С легкой руки немецких производителей появились также кухни-трансформеры, которые при определенных обстоятельствах могут играть роль кухни, а при других обстоятельствах — роль элегантной мебели. Тенденция развития кухонной мебели с каждым годом становится все более очевидной: от внешних эффектов — к внутренним достоинствам!
И все же виртуальную кухню нельзя приравнивать к кухне механизированной или технологизированной, что обычно мы вменяем кухне современной. Ее даже нельзя вписать в концепцию исключительно выверенного пространства, когда мебелью заполняется каждый нестандартный выступ или угол. Заполнение пространства мебелью — отжитой мотив. Виртуальная кухня — это кухня возможного. Это скорее программа, чем обычный набор мебели. Программа быстро и вкусно поесть, насытиться энергией. Возможно, для людей старшего поколения еда и имела признаки трапезы, но для людей молодого поколения еда стала всего лишь аккумуляторной батарейкой. Подзарядился — и живи дальше! Для молодых людей не имеет особого значения, где есть — дома или в столовой быстрого питания; что есть — гамбургер или фаршированного зайца. И уж тем более молодым «по барабану» на кухне какой стилистики готовилась употребляемая ими еда. Конечно, может быть, со временем отношение к еде и обстановке, сопровождающей эту еду, у молодых людей тоже изменится. Кто знает.
Но речь о другом. Виртуальная кухня, в отличие от кухни реальной, вообще, не пытается навязать человеку вкус с помощью определенных форм. Еда становится не посиделками, а индивидуальным упражнением в подзарядке энергией. И соответственно — присутствие на кухне мебели продиктовано не социальными мотивами, а личностными предпочтениями.
Кухня возможного — это отнюдь не та возможность, которой на данный момент располагает человек. Под возможностью или виртуальностью в данном случае имеется в виду реальность, которая может реализоваться благодаря определенному стечению обстоятельств. Причем строительство такой кухни можно закончить в любой момент. Без фасадов, без полок и, вообще, без кухонной мебели. Главное, чтобы на этой кухне можно было приготовить еду. Дикари, к примеру, обходились одним костром, без мебели в принципе.
И ничего, выжили и нас вырастили.
Это не призыв к варварству. Это возвращение к сути вещей. В виртуальном мире, в котором нам предстоит жить в ближайшее будущее, не может быть двойных обозначений и толкований. Если это кухня, то она должна уметь исправно варить и жарить, а не красоваться на потеху гостям. Конечно, мы кухню, как и жену, продолжаем выбирать по красоте, но потом, если красавица-жена окажется плохой кухаркой, счастливая семейная жизнь может не состояться. Потому что выбираем мы по красоте, а жить приходится с функциями.
Чтобы видеть форму, вовсе не обязательно самосовершенствоваться. Потому что будут разрушаться не формы, а мы.
Скоро пробьет двенадцать часов. И принцессе пора покидать бал. И становиться опять Золушкой.
